Архангелогородец Александр Савкин, историк по образованию, публикует путевые записки из нетуристических уголков Европы.
Мы — на востоке Германии, в федеральной земле Саксония. Ее столица, город Дрезден, сам по себе является произведением искусства. Его творец — саксонский курфюрст Август Сильный и его потомки, пожелавшие своей монаршей волей иметь яркую столицу в этом довольно глухом и лесистом углу Европы. И Дрезден, до того захудалый городишко на Эльбе, в течение XVIII века превратился в прекрасный барочный город с дворцами, парками, набережной, а затем — оперой Земпера и, самое главное — с картинной галереей.
Хоть галерея и невелика в сравнении
с Лувром или Эрмитажем, но хранящиеся там произведения подобраны
на редкость удачно. Автопортрет Рембрандта с Саскией на коленях,
«Портрет молодого человека» Дюрера. И главное — «Сикстинская Мадонна»
Рафаэля. Если Берлин — это город Нефертити, то Дрезден — это
город Сикстинской Мадонны. Её видишь издалека, к ней приближаешься
постепенно, и уже подойдя ближе, окончательно узнаешь изображение,
смотрящее на нас со страниц учебников истории. Этот взгляд
не передать никакими словами. Рядом с ней, то приближаясь,
то отходя подальше, можно провести целый день. Он у меня был.
И почти весь я провел в галерее.
И немудрено, что в течение XVIII–XIX веков
Саксония играла серьезную роль среди восточноевропейских государств. Она
постоянно участвовала в войнах, вступала в союзы и частенько противостояла
стремительно усиливавшейся Пруссии. Правда, как правило, безуспешно. Город
разрастался, появлялись новые прекрасные дворцы и здания. Со временем
его все устойчивее стали называть «Флоренцией на Эльбе».
Во Вторую мировую Дрезден не имел особого военного
значения. Союзники бомбили все без исключения немецкие города, оставляя
в стороне только Дрезден. Но в ночь на 14 февраля
1945 года не пощадили и его. Он был разрушен основательно. Этот
акт почти никак не помог союзникам в войне. Ярко живописует эту
картину «Бойня № 5» Курта Воннегута, находившегося во время
бомбежки в Дрездене.
Огромная Фрауэнкирхе с большим куполом, разрушенная
бомбардировкой, была восстановлена только в 2005 году и, как
гласит легенда (а такие деяния не могут не обрасти легендами),
в качестве архитектора по старым чертежам ее воссоздавал внук
английского пилота, сбросившего на нее несколько тонн бомб. Легенда.
Но красивая.
По Германии я ездил много. И, как правило,
на поезде. Немецкие железные дороги «Дойче банн» располагают прекрасными
двухэтажными вагонами. Разжившись стаканчиком капучино на Хауптбаннхофе
и заняв место у окна на втором этаже вагона какого угодно класса
(в зависимости от толщины кошелька), глазеешь на средненемецкие
пейзажи сколько душе угодно. Одновременно можно слушать музыку. А можно
отвлечься и почитать Фейхтвангера. Действуешь по настроению.
На этот раз я планировал поездку задолго.
И билет купил за полгода до того на сайте db.de.
И через полгода этот поезд из расписания не исчез. Более того,
по этому билету можно было проехать в любом поезде, идущем в том
направлении, а их было несколько. И только я успел почувствовать
преимущества немецкой пунктуальности, как случилось непредвиденное.
И не где-нибудь, а в Дрездене — культурной столице
Восточной Германии.
Мой поезд на Берлин
должен был отходить с первого пути. Это было четко написано
в распечатке билета. Я стоял на перроне. Ждал. Рядом
со мной явно того же поезда ожидал не то испанец,
не то мексиканец. Поезд должен был отправляться в шесть вечера,
и мне хотелось бы еще успеть прогуляться по западноберлинскому
Курфюрстендамму, рядом с которым я жил. Но поезда
не подали. Мы с мексиканцем смотрели друг на друга непонимающими
глазами. Как так? Езжу Дойчебанном уже несколько лет и тут такое!
На вокзале тучная работница дрезденского Хауптбаннхофа сказала: извините,
но мы объявляли, что поезд на Берлин пойдет с шестого пути. Вот
что значит учить, учить и недоучить немецкий! Но не беда. Нас
с мексиканцем посадили в другой поезд, уходивший в столицу всего
через час, и таким образом репутация немецких железных дорог была спасена.
Особенно счастлив был мексиканец.
Через пару дней я поехал в другой крупный город
федеральной земли Саксония — Лейпциг.
«Лейпциг — родина мужественного борца против
империалистической войны Карла Либкнехта, ставшего жертвой реакции
в 1919 году. Перед первой мировой войной в Лейпциге несколько
раз был Владимир Ильич Ленин, поддерживавший связи со многими
немецкими революционерами. В Лейпциге родился председатель
Государственного Совета Германской Демократической Республики Вальтер
Ульбрихт» Так писал в 1962 году изданный в Лейпциге
путеводитель по уже несуществующему государству немецких рабочих
и крестьян — ГДР.
Сегодня в Саксонии о ГДР и разделении
страны почти ничего не напоминает. А то, что этот регион
значительно беднее западных земель, в глаза не бросается.
Лично для меня важнее не то, что здесь родились
Либкнехт и Ульбрихт. Значительные, конечно, персонажи
немецкой истории ХХ века. Куда серьезнее фигура человека, нашедшего здесь
последнее пристанище — Иоганна Себастьяна Баха. Он сменил много
городов, но именно в Лейпциге провел последние тридцать, самых
плодотворных лет своей жизни.
Он служил органистом в Томаскирхе — одном
из основных лютеранских соборов Лейпцига. Там же был похоронен.
Там же ему поставлен один из самых красивых памятников.
На площади рядом
с Томаскирхе есть кофейня. Внутри нее нет никакой мебели из ужасного
пластика. Только деревянные столы, стулья, прилавки. Даже кассовый аппарат, как
мне показалось, столетнего возраста. Чеки выбивал неохотно, долго, со скрипом.
Так вот, в этой кофейне огромное количество сладостей, и все они
чем-то напоминают великого немецкого композитора. Различных сортов конфеты
обернуты в бумагу с изображением полнощекого важного господина
в парике. Хотя, кто видел довоенный фильм «Антон Иванович сердится»,
помнит, что Баха там называют веселым толстяком, мечтающим помимо
серьезной камерной музыки написать легкую оперетту, в которой бы
герцог встретил на лугу прекрасную пастушку… и все из этого
вытекающее.
Кроме того, Лейпциг в течение ХХ века
неоднократно проявлял себя с разных сторон. В 1933 году, уже
после прихода Гитлера к власти, тут проходил судебный процесс над
лидером болгарских коммунистов Георгием Димитровым, оправдавший видного
антифашиста. Во времена ГДР именно в Лейпциге состоялись самые массовые
митинги против советской власти. Сегодня Лейпциг — центр антииммигрантских
настроений в Германии, хотя выходцев с Ближнего Востока там
не так уж и много в сравнении с другими немецкими
городами. И так или иначе Лейпциг, хоть никогда и не был центром
какого-либо немецкого королевства или графства, часто играл роль законодателя
мод в Германии — будь то музыка или политика или даже футбол.
Стоит вспомнить стремительно ворвавшийся недавно в бундеслигу
и наделавший там шума РБ «Лейпциг».
Вагон «Дойчебанна» не спеша вез меня из Саксонии обратно в Берлин. Моя следующая цель — северная Германия, омываемая водами Балтийского моря с ее старыми, суровыми ганзейскими городами.