Лесная братва реализует ПИП

И действительно, многие предприятия ЛПК являются градообразующими – от целых городов, типа Коряжмы, до лесных посёлков, типа Усть-Ваеньги.

В отрасли занято около 30000 человек.

К тому же, от эффективности работы лесопромышленных предприятий и их честности в вопросах налогообложения в значительной степени зависит доходная часть бюджета Архангельской области.

Вот и странно – зачем постоянно, денно и нощно власти через свои проплаченные рупоры объясняют то, что и так очевидно для каждого.

Не является ли эта пропагандистская трескотня дымовой завесой тёмных дел и попустительства со стороны властей различного рода махинаторам разнообразных калибров?

Ещё Пётр I в своё время говорил: «Большое жалованье лесникам не платить, потому как лес – дело тёмное, воровское, сами себя прокормят…»

Минуло почти 300 лет, а ситуация изменилась мало…

Вместо мелкого жулья в лесную промышленность приплыла крупная хищная рыба…

В отрасли, которая изначально не может быть убыточной, постоянно банкротятся предприятия, выкидываются на улицу люди.

Только за последние три года банкротами стал ряд крупнейших предприятий ЛПК: ОАО «Соломбальский ЦБК», ОАО «Северное лесопромышленное товарищество – лесозавод № 3» (к слову, старейшее предприятие в отрасли не только у нас в регионе, но и в России – потеряли работу 700 человек), ОАО «Лесозавод № 2» (некогда прославленный ЭПЗ «Красный Октябрь»), ОАО «Соломбальский лесопильно-деревообрабатывающий комбинат»).

В регионе, где основной отраслью промышленности является лесопереработка, большая часть продукции которой идёт на экспорт, то есть, продаётся за валюту, ежегодно выпадающие доходы бюджета превышают 1 миллиард рублей, а государственный долг превысил 20 млрд. рублей.

Ситуация кажется абсурдной особенно в последние два года.

Смотрите, если в 2014 году (до роста курса EURO по отношению к рублю) куб экспортной доски стоил порядка 140 EURO – в переводе на рубли в 2014‑м году 140 EURO составляло 6500 рублей.

А уже в 2015‑м, с учётом девальвации рубля и роста курса инвалюты, те же 140 ЕВРО превратились уже примерно в 11 000 рублей.

При этом рублёвые издержки производства оставались практически на прежнем уровне.

Как при такой экономической конъюнктуре в отрасли вообще могут появляться убыточные предприятия, а бюджет региона иметь миллиардную дыру?

Наоборот, при такой конъюнктуре бюджет должен ломиться от доходов.

Быть может, кто-то мухлюет сотнями миллионов в игре с возвратом НДС?

При чём тут НДС и где тут шулерство?

Результатом производственной деятельности почти каждой губернской лесопилки (модернизированной, или старой «живопырки») являются экспортные пиломатериалы. То есть, львиная доля экспортируемых из Архангельской области пиломатериалов в конечном счёте поставляется за рубеж.

То есть, продукция продаётся за валюту, о чём мы писали выше, в связи с курсовой валотильностью, прямо увеличивающей выручку экспортёров. Но в экспорте это не единственный плюс, которым умело пользуются махинаторы из ЛПК Архангельской области – при экспорте государство возвращает экспортёру НДС. НДС возмещается, то есть, что называется, получает “взад” от государства ранее уплаченный НДС.

Но есть у данной схемы с возвратом при экспорте НДС одно существенное для государства условие: тот, кто в самом начале продал лесоматериалы напрямую либо через цепочку посредников, должен был уплатить НДС в бюджет.

Разумеется, что поставщиков леса у каждого губернского лесохолдинга много, но как показало, например, дело Графа&Мышковского об умышленном банкротстве ОАО «Лесозавод № 3» и покушении на мошенничество, схемы там мутные, и в итоге едва ли кто-то на стадии поставки сырья на переработку вообще какие-либо НДС платит – вся поставка часто идёт через фирмы-прокладки.

Вот почему бюджет с дырой, а лесные дельцы в шоколаде…

Ведь известна в России схема, когда готовая продукция продавалась на оффшорную прокладку, зарегистрированную на какого-нибудь аборигена с Каймановых островов, или Британских Виргинских островов – без разницы, да хоть на киприота, главное, что оффшорная фирма островного оффшорного аборигена приобретает архангельскую экспортную доску по стоимости чуть выше себестоимости, а продаёт на порядок дороже.

Разумеется, что при такой схеме оставшейся на оффшоре прибылью дельцы, как показывает российский оффшорный опыт, всегда распоряжаются по своему усмотрению…

Например, покупают самолёты, замки за границей – кому как природная скромность позволит.

Между тем, начиная с 2012 года только в Архангельске в связи с остановкой лесоперерабатывающих компаний уволено более 2000 человек (семьи лишены постоянного дохода), что повлекло обострение криминогенной обстановки в областном центре.

Как показывает опыт девальвации рубля в 1998 году, у экспортёров есть всего два-три года, когда можно накопить резервы и модернизировать производство за счёт сверхдоходов, полученных в результате падающего рубля и растущих иностранных валют при относительной стабильности внутренних цен в России. Дальше внутренние цены выравниваются, и разница с валютными ножницами нивелирует рост сверхдоходов.

Остался год-полтора…

Вопросы в этой обстановке к областным властям естественны и остры: что предпринимает власть и анализируется ли вообще обстановка?

Или весь трёп по поводу важности ЛПК для региональной экономики – это всего лишь попытка создать видимость работы областного правительства по стабилизации ситуации в ЛПК?

И не пускают ли региональные власти Москве и народу пыль в глаза?

Например, периодически правительство Архангельской области докладывает через официозные СМИ о том, что в целях стабилизации ситуации в ЛПК реализуются несколько государственных экономических проектов.

Все они так или иначе связаны с модернизациями. Вот в том-то и загвоздка для пытливого ума…

Люди сведущие давно обратили внимание на то, что слово «модернизация» уже увяло, как лютики в июле, и обветшало, как простыня на ложе куртизанки в облезлом борделе.

Уже лет 20 (ещё со времён Ефремова) власти и верхушка ЛПК кричат про модернизацию, получают под модернизацию преференции. А итог…

Банкротства, разруха, нищие лесные посёлки, облезлые локальные лесопромышленные посёлки Архангельска, криминал и дыра в бюджете региона, каждый год расползающаяся до размеров космических чёрных дыр…

Это социальный аспект, а вот производственный: как с советских времён область была всесоюзной лесопилкой, так лесопилкой и осталась. То была советская лесопилка, теперь модернизированная, но всё та же по сути пилорама, из которой выходит беломорская доска, идущая в основном на экспорт.

Что такое доска? Это далеко не та глубокая переработка леса, которая даёт высокую прибавочную стоимость. Это полуфабрикат – уже не куриная тушка, но ещё не котлета по-киевски. Где-то между, близко к началу цепочки – просто вырезка в мясной лавке.

Доской, как и вырезкой в витрине, сыт не будешь.

20 лет модернизаций и преференций лесопромышленникам, а мебель мы, жители лесного региона, по-прежнему покупаем импортную, двери импортные, окна часто тоже импортные, бумагу мелованную из Чухляндии поставляем.

А наши лесозаводы всё доску беломорскую на экспорт гонят – продукцию с низкой прибавочной стоимостью, сделанную на обычной лесопилке, в которую, как и в советские времена, загоняют наше народное достояние – северный лес.

Что из модернизаций по факту реально, так это производство пеллет – шаг к тому, чтобы сделать производство безотходным. Так это не модернизация – это уменьшение издержек бизнеса.

В последнее время официальная пропаганда все уши прожужжала про ПИПы…

ПИП – это Приоритетный Инвестиционный Проект. Речь про Инвестиции, которые в модернизацию…

ПИПы – это тот новый тренд, с которым, как с писаной торбой, носятся сейчас областные чиновники и губернские лесопромышленники.

ПИП – это проект, которым грезят в своих питерских дворцах лесопромышленные олигархи.

Суть в том, что в настоящее время на территории региона заявлены и утверждены Минпромторгом России 6 приоритетных инвестиционных проектов (ПИП) в области освоения лесов.

Заявленный объём инвестиций по указанным ПИП – около 30 млрд. рублей.

Результатом данных инвестиций должны быть: новые заводы, модернизация производства, новые рабочие места, увеличение налоговых поступлений в бюджет.

Участники ПИП взамен инвестиций в переработку древесины и производство лесопродукции получают налоговые льготы, государственные субсидии и лесные ресурсы в упрощённом порядке и на льготных условиях.

В теории, государство и область субсидируют проекты, создают благоприятную сырьевую среду, а взамен рассчитывают получить социальную стабильность (в виде рабочих мест) и расширение налогооблагаемой базы, а бизнес, опять-таки в теории, получит все условия для честного развития.

Но опыты последних модернизационных всплесков заставляют думать, что опять бизнес получит преференции, область даст преференции, а потом придётся признать, что не получилось – регион останется при прежних лесопилках и уровне производственных отношений как в прошлом веке: срубил-распилил-продал за границу-кинул, обанкротил, смотался из нищей области.

Вспомним ещё раз Петра Первого: ЛЕС – ДЕЛО ВОРОВСКОЕ…

Итак, главное, что смущает в схеме реализации ПИПов, – пункт о том, что если областное правительство и Минпромторг посчитают ПИП реализованным, то есть, будет признано, что план инвестиций выполнен, предприятие получает лесосеку в аренду на 49 лет!

Грубо говоря, бизнесмен, втерев пыль в глаза или умаслив руководство Архангельской области (что не сложно, учитывая интеллектуальный потенциал правителей-гастарбайтеров и патологическую алчность чиновников), может обеспечить свой бизнес, своих олигархических детей и внуков на всю оставшуюся жизнь, поскольку леса доступного становится меньше с каждым годом, пиломатериалы на мировом рынке год от года дорожают, а значит, и дорожает цена леса на корню.

Игра стоит свеч, тем более, что зачастую дабы попасть в этот бизнесменский олигархический рай, не требуется ничего вкладывать – достаточно уметь интенсивно и продуктивно впаривать.

Ощущение, что кто-то что-то впаривает, и что это не инвестпроект, а инвестпузырь. И главной целью инвестпузыря, скорее всего, является получение лесных угодий в аренду на 49 лет. То есть, читай - пожизненно.

Позитивно настроенные читатели из правительства Архангельской области, вполне возможно, возмутятся, читая эти строки, – дескать, журналисты излишне мнительны…

Возможно. Но как тогда быть с фактами?..

Так, например, известно, что реализация ряда ПИП в Архангельской области УЖЕ прекращена – это ООО «Харвисеверлес», ООО «УК «Соломбалалес», ОАО «Онежский ЛДК».

То есть, цели, ради которых указанные проекты были внесены в перечень приоритетных, не достигнуты – заводы так и не построены, рабочие места так и не созданы и налогов с бизнеса - как с козла молока.

Короче - наобещали много, не сделали ничего. Казалось бы, да и фиг с ними, с авантюристами, интриганами, неудачниками…

Однако…

Однако в результате участия в ПИП указанные предприятия воспользовались предоставляемыми в рамках проектов льготами (без аукциона получена лесосека с арендной платой в размере половины от её реальной стоимости; льготы по налогу на имущество и прибыль и пр.).

По данным специалистов, ущерб федеральному и областному бюджетам только от недополученных арендных платежей за предоставленный ООО «Харвисеверлес», ООО «УК «Соломбалалес», ОАО «Онежский ЛДК» лес (без учёта налоговых льгот) превысил 60 млн. рублей.

Казалось бы, надо взыскать с субъектов лесного предпринимательства, а лес вернуть в казну, но опять это паскудное ОДНАКО…

ООО «Харвисеверлес», ООО «УК «Соломбалалес» – банкроты, реальное взыскание ущерба является весьма и весьма сомнительной перспективой.

В связи с тем, что у предприятий-банкротов реализовывают все имущество, в том числе и права аренды лесных участков, возврат лесов государству становится достаточно сложной задачей.

То, что рыба ищет где глубже, а бизнес – где выгоднее, известно давно. Вопрос неизбежен – куда смотрела региональная власть?..

…В областном правительстве вообще проводится ли анализ экономической эффективности и целесообразности реализации каждого ПИП? Судя по вышеуказанным фактам – нет.

Полное ощущение, что областное правительство – сборище гастарбайтеров и временщиков - продолжает создавать видимость своей работы по стабилизации ситуации в ЛПК, пуская Москве и народу пыль в глаза и выгадывая время, чтоб до того, как придётся стартовать из региона, успеть удовлетворить обязательства перед крупным лесным бизнесом…

Это единственное приходящее на ум объяснение тому, почему при попустительстве областного правительства недобросовестные участники рынка используют участие в ПИП в качестве незаконной схемы обогащения.

Цель последних понятна – получить лес и льготы, не вкладывая заявленных инвестиций или впаривая явно завышенные в сотни раз суммы якобы планируемых и вложенных инвестиций.

И как апофеоз жульнической схемы – попытаться впарить сарай за завод, евроремонт на фасаде «живопырки» за модернизацию, *авно за конфетку…

Всё ради одного: народное добро – ЛЕС - получить на халяву, и надолго, и почти даром по сравнению с его реальной ценой.

Лес – это долго возобновляемый ресурс. К примеру, сосна растёт около ста лет. То есть, ресурс вроде как возобновляемый, но это не рыба. Лосось за год становится жирным и толстым, а сосне 100 лет надо, чтобы форм подходящих достичь – то есть, не одно поколение умрёт, прежде чем на месте вырубленного леса новый вырастет…

То есть, олигархам да проходимцам, пользуясь попустительством заезжих чиновников из правительства Архангельской области, есть изрядный смысл бороться за лакомый кус - на прокорм потомству своему… При этом методы и чистота рук не важны, схемы одна подозрительней другой: или на грани фола, или откровенный криминал…

По итогу: полезного для области - ноль, зато местные «лесные братки» в попытках хапнуть побольше, вполне способны развязать новую лесную войну.

Продолжение следует...